•	Реклама на остановочных павильонах

•	Реклама на билбордах в Чайковском

•	Бессмертный полк Чайковского района

«Я же знаю, что ты – шпион!»

Судьба нобелевского лауреата и создателя водородной бомбы Игоря Евгеньевича Тамма сложилась вроде бы безоблачно. Две сталинских премии, ордена, титул академика, частые поездки на конференции за границу - в Италию, Германию, Францию. Однако в годы репрессий он потерял трех близких ему людей: родного брата, друга юности и любимого ученика – и сам был в двух шагах от крупных неприятностей. Но судьба благоволила ему…

Вс 18 июля 2021, 09:04

Фото: googleusercontent.com

Свою первую научную работу Игорь Тамм написал в 29 лет — уже в зрелом по меркам того времени возрасте. Его молодость пришлась на революционные перемены в России, в которые он сначала нырнул с головой, но после революции разочаровался в политике.

Дед выдающегося ядерщика Теодор Тамм приехал в Россию в середине XIX века из Тюрингии, женился на дочке российского помещика и поселился в Херсоне. Отец, Евгений Тамм, был инженером-строителем. В 1894 году он с молодой женой Ольгой сразу после свадьбы поехал строить Транссибирскую магистраль.

Игорь Тамм родился во Владивостоке в 1895 году. Его отец руководил стройкой участка Транссиба (в память о нем позднее была названа одна из станций магистрали – «Евгеньевка»). Человек он, видимо, был яркий и решительный: рассказывают, что однажды в Украине во время еврейского погрома один пошёл на толпу черносотенцев с тростью и разогнал погромщиков. Вскоре после рождения первенца семья перебралась в Елизаветград (Кировоград ), где Игорь окончил гимназию и в 1913 году был отправлен родителями на учёбу в Эдинбургский университет. Отец надеялся, что в тихой Шотландии сын отвлечётся от революционных идей, которыми после первой русской революции бредили подростки-гимназисты. Но оказалось, что Маркса в Эдинбурге читают куда больше, чем в России. К тому же учёба на чужбине продлилась недолго: спустя год, перед самым началом войны, Тамм решил вернуться в Россию и перевёлся на физико-математический факультет Московского университета, который окончил в 1918-м. Был на фронте вольнонаемным медицинской службы. С фронта Тамм вернулся в 1917 году убеждённым революционером, членом партии меньшевиков и, доучиваясь на последнем курсе, успел даже принять участие в работе I съезда Советов как делегат Елисаветграда от партии меньшевиков. На этом, впрочем, его увлечение революцией закончилось - его больше увлекала физика.

В конце 1919 года всех выпускников МГУ отправили преподавать физику в только что освобождённые от белогвардейцев города. Так Игорь Тамм вновь оказался в Украине, в самой гуще Гражданской войны. Преподавал в Таврическом университете в Симферополе, потом в знаменитом Одесском политехническом институте. Великий ученый много раз чудом избежал гибели. Однажды, когда город был занят красными, Тамм (в те времена профессор физики в Одессе) заехал в соседнюю деревню узнать, сколько цыплят можно выменять на полдюжины серебряных ложек – и как раз в это время деревню захватила одна из банд Махно. Увидев на ученом городскую одежду, бандиты привели Тамма к атаману – бородатому мужику в высокой меховой шапке, у которого на груди сходились крест-накрест пулемётные ленты, а на поясе болталась пара ручных гранат.

– Сукин ты сын, коммунистический агитатор, ты зачем подрываешь мать -Украину? Будем тебя убивать.
– Вовсе нет, – ответил Тамм. – Я профессор Одесского университета и приехал сюда добыть хоть немного еды.
– Брехня! – воскликнул атаман. – Какой - такой ты профессор?
– Я преподаю математику.
– Математику? Тогда найди мне оценку приближения ряда Макларена первыми n-членами. Решишь – выйдешь на свободу, нет – расстреляю.

Тамм не мог поверить своим ушам: задача относилась к довольно узкой области высшей математики. С дрожащими руками и под дулом винтовки он сумел-таки вывести решение и показал его атаману.

– Верно! – произнёс атаман. – Теперь я вижу, что ты и вправду профессор. Ну что ж, ступай домой.

Но на этом одесские приключения Тамма не закончились – спустя несколько месяцев он был арестован ГПУ. Из-за чего, он мог только гадать. Может, сыграла роль его немецкая фамилия или меньшевистское прошлое? Он провёл три дня в камере с другими заключёнными, которых каждый день по два-три человека выводили на расстрел. На четвёртый пришло письмо от Дзержинского с личным приказом освободить молодого профессора. Выпуская Тамма, следователь лишь покачал головой и прошипел:

– Да я же знаю, что ты все-таки шпион!
– Почему? – удивлённо спросил Тамм.

Следователь достал из ящика стола фотографию девушки, возлюбленной Тамма (и его будущей жены). На обороте фотографии красовалась игривая надпись: «Мы все – твои агенты!».

В те годы начинала работать репрессивная машина. В 1936-м были расстреляны многие друзья и коллеги Тамма, и в их числе физик Борис Гессен и любимый ученик Семен Шубин (совместно с ним Тамм создал квантовую теорию фотоэффекта в металлах). В том же году арестовали брата ученого – крупного инженера Леонида Тамма. Его обвинили в подготовке взрыва коксовых батарей в Донбассе и спустя несколько месяцев расстреляли. Разумеется, Игорь Тамм со своим заграничным образованием и меньшевистским прошлым был первым кандидатом на арест. Но, как рассказывают, за него (как и за многих других талантливых молодых учёных) неоднократно вступался академик, основатель школы физической оптики Сергей Вавилов.

Как-то Игорь Евгеньевич отдыхал у родственников под Киевом. Это был 1930 год. В дверь постучал почтальон и вручил ему повестку, обязывавшую срочно явиться в Москву, в отдел НКВД. Оставалось лишь попрощаться с родными, собрать чемоданчик и сесть на поезд. Но странная, почти фантастическая удача и здесь сопутствовала Игорю Тамму – буквально за один день, пока поезд шёл в Москву, во всех советских газетах вышла знаменитая сталинская статья «О перегибах». Видимо, свежая газета со статьёй легла на стол следователя как раз вместе с делом Тамма. Искусство колебаться вместе с линией партии было обязательным навыком для выживания любого госслужащего, и потому с учёным вежливо поговорили, пожелали успехов и отпустили на все четыре стороны.

В Одесском политехническом судьба свела Тамма с одним из ярчайших учёных своего времени, основателем научной школы по радиофизике, академиком Леонидом Мандельштамом. В начале XX столетия, после работ Эйнштейна, Бора, Планка, мир теоретической физики казался более притягательным и романтичным, чем мир музыки или поэзии. Это была стихия, в которую погружались с головой, от желающих посвятить ей жизнь не было отбоя. Леонид Мандельштам быстро разглядел уникальный талант в коренастом подвижном юноше, и вскоре несколько научных работ Тамма произвели фурор не только в Советской России, но и за рубежом. Один из первых его трудов по теории относительности высоко оценил сам Эйнштейн. Знаменитый физик Пауль Эренфест выхлопотал ему стипендию для научной практики за границей, и около полугода Тамм провёл в крупнейших физических лабораториях Голландии и Германии. В начале 20-х он перебрался в Москву, где его научная карьера развивалась стремительно: в 1929 году вышла в свет его книга, фундаментальный курс «Основы теории электричества», переиздавалась более 10 раз и переведенная на многие языки мира (по ней позднее училось несколько поколений советских физиков).

К началу 30-х годов Тамм получил должности заведующего кафедрой теоретической физики МГУ и заведующего сектором теоретической физики в институте физики Академии наук СССР. Он работал не покладая рук. В те годы идет разработка водородной бомбы. Сталин требовал ускорить создание водородной бомбы, а Курчатов утверждал, что без Тамма это невозможно. Его не просто допустили к проекту, но переселили на несколько лет в «Арзамас-16», где он возглавил рабочую группу по созданию супероружия. Его подчинёнными были такие блистательные учёные, как Виталий Гинзбург и Андрей Сахаров, и помимо бомбы, испытания которой успешно прошли в 1953 году, из недр этой рабочей группы вышло несколько научных теорий и идей, опередивших своё время (например, принцип электромагнитного удержания горячей плазмы – ТОКОМАК).

Вернувшись в Москву и получив вторую Сталинскую премию (первую он получил еще в 1946 году), Тамм не слишком изменил стиль жизни, на 90 процентов состоявшей из напряжённой работы. Огромные по тем временам деньги, обладателем которых он внезапно стал, Тамм потратил самым экстравагантным образом: большую часть раздал в виде анонимных стипендий для молодых учёных, студентов, художников и писателей, которых ему рекомендовали друзья. Передача денег происходила тайком, так что многие годы никто не подозревал, откуда им на голову свалилась такая удача... Немало денежных переводов Игорь Тамм отправлял в Норильск и другие города Сибири, где отбывали сроки его родственники, друзья или хорошие знакомые.

Группа Тамма, в которую помимо Сахарова и Гинзбурга входили Юрий Романов и Семен Беленький, приступила к работе над водородной бомбой РДС 6с в 1948 году. Уже через два месяца были сформулированы две из трех основополагающих идей, которые легли в основу термоядерного заряда. В 1950 году Тамм приехал в Арзамас 16, где возглавил теоретический отдел и продолжил работу над РДС 6с. В мае 1952 года его назначили начальником сектора. 15 июня 1953 года Тамм, Сахаров и Яков Зельдович подписали заключительный отчет по разработке первой водородной бомбы. Теория воплотилась в практику 12 августа 1953 года на Семипалатинском полигоне. За создание водородной бомбы Тамм был удостоен звания Героя Социалистического Труда, стал лауреатом Сталинской премии и в этом же году был избран академиком.

В 30-е годы, до появления настоящих реакторов, физик Черенков обнаружил свечение вблизи радиоактивных зон, не мог его объяснить в рамках существующих физических теорий (в последствие это свечение получит название «эффект Черенкова»). Тамм заинтересовался этим эффектом. Его объяснение по тем временам казалось почти крамольным: он утверждал (и доказывал это с помощью математической модели), что свечение вызывают элементарные частицы, двигающиеся быстрее скорости света! Но разве это возможно? Ведь Эйнштейн полагал, что скорость света нельзя превысить! Да, но только скорость света в вакууме. В воде и других средах свет распространяется значительно медленней, и нейтроны могут его обогнать. Именно эти «сверхсветовые» частицы и вызывают свечение. Сам Игорь Тамм не считал это открытие чем-то чрезвычайно важным и почти о нем забыл, но Нобелевский комитет придерживался иного мнения. В 1958 года Нобелевская премия по физике была присуждена трём советским учёным: открывателю эффекта Черенкову, а также Тамму и Франку (уточнившему математическую модель) – за его эффектное объяснение. Это была первая Нобелевская премия, которую получили русские физики.

Именем Игоря Тамма назван кратер на обратной стороны Луны, на Алтае есть пик Тамма и перевал Тамма. В Москве – площадь его имени. Во Владивостоке, на родине ученого – памятник перед корпусом Института физики Дальневосточного федерального университета. Имя академика Тамма вошло в список самых влиятельных россиян XX столетия.

Валериан Чупин

Источник информации: Чайковские.Новости

Добавить комментарий